Раз уж на этой неделе вспоминали о тридцатилетии дебютного альбома Pet Shop Boys, стоит напомнить и о другом важном для поп-музыки юбилее этого месяца: в марте 1986-го вышел The Colour of Spring, третий альбом группы Talk Talk.
Вообще-то творческими вершинами Talk Talk считаются следующие две пластинки, к моменту записи которых солист и автор текстов группы Марк Холлис уже удалился, что называется, в пустыню от славы человеческия; общеизвестная, но от этого не теряющая силы своего воздействия история: в одном шаге от всенародного почитания, с контрактом от чуть ли не главного мейджор-лейбла в руках человек предпочёл пойти путём нестяжательства, зато невольно вывел формулу жанра, спустя несколько лет получившего название построк. С точки зрения предыстории и музыки те альбомы увлекательны; что Spirit of Eden, что Laughing Stock с каждым прослушиванием будто заново поражают своей гибельной красотой - но у Talk Talk и прежние записи были на высоком уровне, просто они несколько теряются на фоне запредельности последующих, почти как какой-нибудь «Атлетико» среди «Реала» и «Барселоны». Но как и условный «Атлетико» оказывается способным навязать борьбу грандам на футбольном поле, так и альбом The Colour of Spring в концертном исполнении открывается с поразительной стороны, после чего не проникнуться им трудно.
Две недели назад Юрий Геннадьевич Сапрыкин запостил в своём телеграм-канале запись одного из выступлений Talk Talk того периода и справедливо отметил, что Холлис выглядел тогда как человек, готовый прямо со сцены удалиться куда-нибудь в Оптину пустынь; к этому выводу следует ещё добавить, что своё внутреннее стремление к аскезе он идеально спроецировал и на собственные песни. По форме своей The Colour of Spring - это, конечно, плоть от плоти запись 1986-го года: выхолощенный и крайне стерильный арт-поп-саунд, в котором музыканты бесстеснительно заигрывают с этникой и эмбиентом, низводя их до масс-культурных форм, а певец ударяется в аутичный надрыв, от которого по умолчанию должно саднить под сердцем; всё это было и у Дэвида Сильвиана, и у Питера Гэбриэла - однако в варианте Холлиса драма вышла, кажется, самой убедительной, и по концертным записям это заметнее всего. Холлис не стремится выставлять напоказ свою обособленность (она сама идёт безудержным потоком), вполне искренне говорит после песен «спасибо», из этой искры делает пламя, бьётся и погибает на сцене; конечно, перед нами далеко не Джеймс Браун в эфире у Леттермана, но энергия через экран прямо-таки бьёт: на протяжении полутора часов певец нервно зарывается в копну собственных волос (да, именно так), а подхватывающий рефрены его припевов хор музыкантов трагедию главного героя фиксирует и умножает. Хотел поставить наиболее убедительный в этом плане фрагмент, лайв-версию Such a Shame, но песня из другого альбома, поэтому вот более уместная к юбилею композиция, тоже совершенно невозможная. Боль расставания, о которой текст, оборачивается здесь болью грядущего расставания с внешним миром; нет, пожалуй, ничего трогательнее и страшнее, чем видеть человека в момент кульминации его депрессии - и в некотором смысле последующие альбомы-успокоения этой драме уже не чета.
В предыдущем абзаце я написал, что «нет ничего страшнее» - но есть. Про показательное - и последнее - появление Talk Talk на телевидении два года спустя тоже стоит замолвить словечко; зрелище очень грустное: Холлис выглядит опустошённым, видеть его почти так же больно, как героя Николсона в финале One flew over the cuckoo's nest со шрамом на голове. Прежнего человека в этом теле уже нет, есть только фонограмма, но из голоса на ней никуда не делся внутренний надрыв. Странные, конечно, ощущения, и правда будто из жития какого-нибудь святого история.
Комментариев нет:
Отправить комментарий